Для печати

Обсудить в форуме

№48-49

Мигдаль Times
...Забыть о нормальном режиме

Интервью вела Инна НАЙДИС

Я долго искала какого-нибудь одесского предпринимателя, чтобы поговорить о его деле, о том, как делается сегодня бизнес, что, кроме денег, он «с этого имеет». Бизнесмены оказывались заняты или в отъезде, но чаще всего говорили, что «в эти игры не играют». И тогда я решилась «сыграть» с собственным мужем. Во всяком случае, это как раз тот пример, который я искала, — когда что-то реальное созидается. Это не значит, что банкиры или торговые фирмы не созидают, но строят заводы сегодня немногие.
Брать интервью у собственного мужа непросто — нет эффекта отстраненности, но это хорошая возможность получить ответы на вопросы, которые не обсуждаются за ужином, да и общие ужины, честно говоря, у нас случаются редко, потому что, чтобы строить, надо забыть о нормальном режиме.

— Петр Иосифович, ты, как и многие твои друзья, закончил одесский Сельхоз — в советское время туда брали евреев. Друзья шутят, что из них всех ты, наконец-то, работаешь по специальности. Расскажи, чем ты занимался раньше, и чем — сейчас.

— Ну, по специальности — это не совсем так. Я в 1972 году окончил факультет экономической кибернетики и, по идее, должен был бы сейчас строить математическую модель развития колхоза или что-то в этом роде. На самом деле я по распределению проработал в колхозе пару месяцев главным экономистом. Потом отслужил 11 месяцев в армии — 5 или 6 месяцев в спортбате (в шашки играл), а потом — в строительной бригаде. Потом... тяжело сказать, кем я только ни работал: патентоведом, инженером, гравером, лаборантом, фотографом...

— А сейчас?

— А сейчас я — директор консервного завода и тепличного комплекса в Овидиополе. Фирма «Арго ЛТД» подписала договор с западной фирмой о целевом кредитовании строительства завода и теплиц. Вообще-то, я впервые в жизни строю — за исключением армии... Но был опыт организации работы. На самом деле, для того чтобы специалисты продуктивно работали, надо уметь это все организовать. Если отбросить скромность и говорить объективно, я бы назвал себя «топ-менеджером». Но для того, чтобы нормально организовать работу, надо забыть, что такое выходные, забыть о нормальном режиме, потому что из дому надо выезжать, максимум, в семь, а приезжать, минимум, в девять, каким-то чудом не развестись с женой, потому что дома не бываешь... Тем не менее, оказалось, что это очень интересно.

Строили завод с нуля. Иногда одновременно работало 18 бригад разных специалистов. Первую очередь завода мы построили за полгода вместо полутора и сразу же (летом прошлого года) запустились. Тут-то и оказалось, что консервный завод — это сезонная работа. Надо было что-то придумать, чтобы удержать людей, чтобы не было текучести кадров. Тогда мы решили строить теплицы. Этот «тепличный» бизнес меня увлек больше, чем сам завод, потому что видно, как из «семочки» появляется «веточка», на ней появляются плоды и т.д., это все живое, красивое — от этого получаешь большое удовольствие. В дальнейшем мы рассчитываем «выйти» на поля, сделать замкнутый цикл — от выращивания до консервирования.

— А почему вы строили именно в Овидиополе?

— Место выбрано не случайно, должны были сойтись много условий. Во-первых, наличие воды — для завода нужно 500-600 тонн воды в день. Во-вторых, рядом должна была проходить газовая ветка.

В-третьих, — достаточно мощная подстанция электроэнергии — как минимум, 500 киловатт (на самом деле, нам потребуется даже больше). Канализационные сети... А самое главное — должна была быть очень хорошая сырьевая зона. В радиусе 10-20 километров от нашего завода не десятки — сотни фермерских хозяйств. Даже имея кусочек земли в полгектара, можно снабжать нас сырьем, а есть фермеры, у которых 200-300 гектаров. Суммарно все это можно сравнить с 4-5 большими колхозами.

— То есть, у мелких фермеров вы тоже берете продукцию?

— Конечно. Мы даже стремимся к тому, чтобы закупать продукцию не в двух-трех хозяйствах, а у как можно большего количества хозяев. Мы хотим, чтобы фермерские хозяйства развивались — не потому, что мы такие филантропы, а потому что смотрим вперед. Когда будет много фермеров и их продукции, мы сможем как-то выбирать. Когда одно-два хозяйства — они нам диктуют цены, когда их много — мы можем разумно договариваться, более гибко подходить к ценам.
Кроме того, мы в следующем году (уже и в этом попробовали) будем выращивать в теплицах рассаду тех овощей, которые нам интересны в работе, кредитовать этой рассадой фермеров, а они будут возвращать кредит продукцией.
За полтора года, которые прошли с начала строительства завода, мы поставили две линии по переработке томатов, суммарной мощностью 400 тонн сырья в сутки. Кстати, в сезон консервный завод работает круглосуточно и без выходных. В теплицах работа тоже очень тяжелая, например, сегодня, когда мы замеряли в них температуру, было +58 градусов, при том, что на улице было около сорока.

— Что вы делаете с выращенными овощами, сдаете на продажу?

— Не обязательно. Например, огурцы мы тут же закатываем в баночки. Работа в теплицах, конечно, очень тяжелая, но, когда смотришь на результаты — на огурцы, помидоры, которых никогда в таком виде не видел, когда что-то получается, — это очень здорово.

— Как люди выдерживают эту, буквально, потогонную работу? Без выходных, круглые сутки...

— Когда я говорю «без выходных», то подразумеваю себя. У людей выходные есть. Сезон начинается в конце мая — начале июня. Когда идет консервация зеленого горошка, это 15 дней без выходных. Я забыл сказать, что у нас есть еще линия для консервации горошка, она годится и для производства консервированной сахарной кукурузы. Да, так вот, люди работают в две смены по 12 часов с часовым перерывом. Выходные у них, когда на поле дождь и нет сырья, и когда перерыв между созреванием горошка, огурцов и томатов.

Многие наши работники приезжают из Дальника, из Роксолан, Николаевки... Довольны ли они такой работой? У нас каждое утро у ворот стоит с десяток человек, желающих работать, значит, какая-то положительная информация о нас поступает.

Должен сказать, что строительство подобного завода производилось, наверное, лет пятнадцать назад. Конечно, не подобного, потому что строились заводы-колоссы, у нас просто «маленький свечной заводик».

— Ты раньше работал в другом бизнесе, всякое бывало, разные были партнеры... Что ты можешь сказать об отношениях между людьми в бизнесе?

— Завод мы строили под консультативным кураторством моего старого партнера, с которым я работаю уже восьмой год. Это агрофирма «Эврика», директор — Белый Михаил Иванович, торговая марка «С бабушкиной грядки». Они сами выращивают овощи и консервируют их. Фирма, в которой я работал раньше, была дилером «Эврики», мы продавали их продукцию по всей Украине и за границу. Эта работа не то, что перестала мне нравиться... она ничего для души не давала...

— Ну, а тут у тебя появилось самостоятельное, собственное дело...

— Нет, не так. Это Михаил Иванович подтолкнул меня к этому делу, это была его идея, чтобы мы построили второй завод, сделали холдинг и т.д. Пока еще до этого не дошло, но мы очень плотно сотрудничаем, часть выращиваемых овощей (помидоры, горошек) он производит под наш заказ.

— Он не боится конкуренции с вами?

— Не только не боится, он хотел бы уже хоть с кем-нибудь поконкурировать.

— У вас есть своя марка?

— Мы пока выполняем заказы Белого и работаем с его торговой маркой, но уже разработана концепция другой торговой марки... хм... не знаю, как сказать помягче... ну, в общем, это моя фамилия — торговая марка «Найдис». Мы долго искали какое-то «вкусное» название, в конце концов, оказалось, что моя фамилия приятна для слуха и легко запоминается. Я плохо разбираюсь в маркетинговых особенностях, но меня убедили, что это будет хорошо.
Кроме того, когда мы начинали строить завод, я убедил своих партнеров в том, что мы должны производить кошерную продукцию.

— Почему?

— По двум причинам. Во-первых, по твоим рассказам я знаю, как тяжело достать, во всяком случае, до недавнего времени так было, кошерные продукты, и мы бы хотели попробовать закрыть часть этой рыночной ниши. Во-вторых, для продвижения продукции на рынок нужна интенсивная и дорогостоящая реклама. Когда к Белому приезжал представитель какого-то американского комитета, который помогает нашим фермерам, мы заказали консультацию маркетолога, и приехал Вили Браун, крупный американский специалист. Он спросил, как мы собираемся продвигать свою продукцию на рынок. Когда я сказал, что у нас будет кошерная продукция, он сказал, что нам не придется ее продвигать.

Конечно, не я один решаю эти вопросы, маркетингом занимается целая группа, но мне кажется, что на Украине началось что-то возрождаться. Я не религиозен и не придерживаюсь кашрута, но я совершенно точно буду выполнять все, что необходимо для кошерности нашей продукции. Я — еврей, по крайней мере, в пятом или шестом поколении, и горжусь тем, что принадлежу к еврейскому народу.

Несколько лет назад я работал в фирме, в офисе которой работало человек 50-60. Я был там единственным евреем, и меня все «носили на руках» — уважали и ценили. Здесь, на заводе, все рабочие знают, что наша продукция должна быть кошерной, и все будут соблюдать нормы, которые для этого необходимы.

— А откуда вы знаете, какие нужно соблюдать правила?

— К нам приезжал главный раввин Одессы и Юга Украины Авроом Вольф. Он все тщательно осмотрел, по-моему, остался доволен, ну и, конечно, рассказал, какие требования к кошерной продукции.

— Вот ты в институте получил экономические знания, они тебе пригодились?

— Почему только экономические? И агрономические, животноводческие... Но на самом деле институт дает не столько знания, сколько умение эти знания найти.

— Нет, я спрашиваю не об этом: насколько тебе пригодились экономические знания, которые давала советская система? Ты уже больше десяти лет находишься «в бизнесе» — и?..

— Классный вопрос! Я в том, что называется «бизнесом»,
15 лет. Когда я учился в институте, нам, впервые в Советском Союзе, читался курс кибернетики, связанный с управлением большими динамическими системами. Любая организация, состоящая из десяти и более человек, — это уже динамическая система: на нее воздействует спрос и предложение снаружи, отношения между людьми внутри, отношения с властями, чиновниками и т.д. Но, не пройдя этих 15 лет в бизнесе, я бы не смог стать директором завода. Не набив большое количество «шишек»... Это были дикие времена, когда зарабатывались огромные деньги и так же легко терялись, часто терялось больше, чем зарабатывалось... Кстати, я прошел школу комсомольских строительных отрядов в Тюмени. Чтобы ни говорили, это было здорово! Вот тот опыт управления мне очень пригодился. Так вот, 15 лет в бизнесе научили меня очень взвешенно, не спеша, принимать решения, а потом быстро их выполнять. Это важно — медленно принимать решение, а когда решение принято — надо идти напролом.

Хочу сказать, что и председатель райисполкома Моисеенко Михаил Семенович, и глава администрации Овидиопольского района Левчук Владимир Владимирович, они нас просто «выпирают вперед», то есть, если у нас есть какие-то проблемы, мы напрямую обращаемся к ним за помощью.

— Ну, я думаю, что это не так уж бескорыстно — на сегодняшний день вы «знамя» района, положительный показатель развития. Не зря ведь появилось много публикаций о вашем заводе.

— Публикации тоже появились с их подачи, они присылают к нам корреспондентов, привозят делегации, приехали на торжественное открытие завода с телевизионщиками. Честно, говоря, я не слышал, чтобы в Одесской области построили что-то подобное нашему заводу, и так «шустро». Но, на самом деле, они нам здорово помогают.

— Это нормально — вы обеспечиваете людей работой, идут налоговые отчисления, поднимается сельское хозяйство...

— Да, когда мы пришли к ним с тем, чтобы строить завод, Михаил Семенович спросил, где вы будете брать сельхозпродукцию — в нашем районе или нет? Когда мы ответили — в вашем, то он сразу сказал: «Делайте!»

— Ты сам говоришь, что в бизнесе были дикие времена. Ты можешь сказать, что твоя совесть чиста?

— Сто процентов!

— То есть, тебе удалось пройти через это все и сохранить чистую совесть? Ты никого не «подставлял», не «кидал»?

— Нет.

— Но тебя подставляли...

— Ну, в общем-то, по-разному бывало... Но это тоже школа. Если кто-то думает, что можно научиться бизнесу, изучая чужие ошибки, это глубочайшее заблуждение.

— И последний вопрос. У тебя много друзей-шашистов, и в их кругу как-то прозвучало, что многие из них, уже в этом, не очень юном возрасте «вышли в люди», стали бизнесменами или какими-то ключевыми фигурами. Да и следующее поколение шашистов, насколько я знаю, реализуется в наше сложное время. Это что — умение мыслить?

— Не только, это умение просчитывать вперед, умение медленно просчитывать возможные ходы наперед.

Когда я говорил, что «научиться бизнесу» можно только на собственных ошибках, конечно, я имел в виду нашу страну. Потому что, приехав пятый или шестой раз в Америку и считая себя «крутым» бизнесменом, я как-то разговорился с некой Анной Йорк. Эта девушка, которая была лет на пятнадцать моложе меня, уже работала брокером на Уолл-Стрит, и у нее в подчинении находилось человек десять. Так вот, я тогда понял, что, по сравнению с ней, я в бизнесе «хожу еще только в детский сад», и мне уже никогда не достигнуть такого уровня. Она училась в школе бизнеса, магистратуре и т.д. То есть у них бизнесу учат чуть ли не со школы, а у нас только сейчас начинают учить. Конечно, жаль, что время упущено, но сегодня, когда все в нашей стране только начинается, у нас появился невероятный шанс, учась и ошибаясь, делать настоящее дело.

Для печати

Обсудить в форуме